Susanna Birgersson: Кто на самом деле отравляет разговор?
Швецию сотрясают насилие, взрывы и банды. Но когда правительство пытается переломить эту тенденцию, их слова, как говорят, более опасны, чем проблемы, которые они пытаются решить.
«Мы должны использовать это событие, чтобы оно стало для нашего общества поворотным моментом. Мы должны положить конец проходившей дискуссии, полной недоверия, грубых обобщений, коллективных обвинений и оскорбительной риторики, поскольку это не несет обществу пользы».
Об этом Магдалена Андерссон заявила в беседе, которую программа Шведского телевидения Agenda организовала в прошлое воскресенье по случаю массового убийства в Örebro.
Естественно, то же самое звучит и от редакционного отдела DN: «Атмосфера, созданная новой политикой, является причиной чувства уязвимости, о котором в настоящее время свидетельствуют многие люди с иностранным происхождением». И так же звучит Joel Halldorf, который пишет в Expressen, что современная жизнь ответственна за создание озлобленных одиноких людей, но в заключение говорит, что политики должны прекратить очернять меньшинства. «Их риторика подпитывает тех, кто ищет козлов отпущения за свои собственные несчастья».
Представители Шведской ассоциации ученых пишут в Aftonbladet, что ответственность за убийство несет только свершивший его, но, как ни странно, все равно возлагают ответственность на правительство и поддерживающую его партию: «Мы согласны с премьер-министром в том, что ненависть невозможно победить еще большей ненавистью, но риторика ненависти, основу которой заложило коалиционное соглашение, является важной причиной того общественного климата, который мы имеем сегодня, и события, подобные происшедшему в Örebro, являются его наиболее жестоким выражением».
Это так всеобъемлюще, так подло и так нечестно. Позвольте мне расширить картину так называемого общественного климата:
Швецию разрывает на части: один взрыв за другим, одно «ошибочное убийство» за другим, одна бандитская разборка за другой. Люди не осмеливаются давать показания. Тех, кто говорит, убивают.
Антисемитизм процветает и открыто проявляется с 7 октября 2023 года. Мальмё, некогда «порт надежды» для переживших Холокост, — город, из которого евреи уезжают. И все меньше и меньше людей осмеливаются демонстрировать свою еврейскую идентичность публично.
Старых и слабоумных людей насилуют в их домах, грабят и подвергают мошенничеству.
Учителя в неблагополучных районах свидетельствуют об угрозах и насилии в школах. В Швеции отсутствуют законы и институты, которые могли бы помочь детям, уже начавшим преступную карьеру.
29 января был убит в прямом эфире сжигавший Коран Салван Момика.
Индекс коррупции в Швеции снизился, и теперь страна занимает худшее место среди стран Северной Европы из-за преступности в сфере благосостояния и корпоративного мошенничества, связанных с деятельностью банд.
В настоящее время идет суд над убийцами 22-летней Шахиды: ее отцом и братом. Шахида хотела сама распоряжаться своей жизнью, поэтому ее убили в мае прошлого года.
Все это напрямую связано с миграционной политикой последних десятилетий.
Однако наверху, в башнях из слоновой кости, профсоюзные боссы, писатели и оппозиционные политики считают, что мы слишком много говорим об этих проблемах и что правительство предпринимает слишком радикальные меры, чтобы обратить эту тенденцию вспять. «Риторика», независимо от того, она ли привела к массовым убийствам или нет, должна прекратиться. Риторика порождает ненависть и опасную атмосферу. Утверждают, что риторика приводит к чувству уязвимости и подпитывает тех, кто ищет козлов отпущения. Это приводит к созданию социального климата, который может привести к массовым убийствам.
Но ведущий программы «Agenda» задал вопрос: разве у социал-демократов не те же политика и риторика в отношении миграции и интеграции?
Это само по себе верно, признал Андерссон: «Но выделять людей по их происхождению или религии — нет, никогда!!»
Как красиво и мужественно это звучит, боевой клич порядочности. Или? Скорее, наоборот.
Социал-демократы готовы решить проблемы любыми мерами, но хотят никогда не говорить открыто о причинах.
Тогда вопрос чести семьи становится неопределённым явлением, не имеющим ничего общего с клановыми культурами Афганистана, Сирии или Турции. Это просто ещё один вызов для шведских социальных служб, которые при увеличении финансирования, конечно, решат эту проблему.
Браки между кузенами не следует связывать с определенным типом культуры, они не могут быть признаны опорой культуры чести и таким образом становятся вопросом индивидуальной свободы и, следовательно, не должны запрещаться.
Радикализацию, исходящую от многих шведских мечетей, не следует рассматривать в более широком контексте, а именно радикализации ислама, которая происходит в мусульманском мире на протяжении десятилетий. Небольшое укрепление воспитательно-идеологической работы в школе могло бы, право, исправить любые проблемные установки. Также важно выделять больше денег на «гражданское общество», поскольку «гражданское общество» практически является синонимом «демократии». Так же как и «учебные объединения», занимаются ли они хоровым пением или исламистской индокринацией детей.
Если есть опасные преступники с двойным гражданством, то защита этих лиц важнее, чем защита остальных жителей Швеции.
Антисемитизм всегда существовал в шведском обществе, и поэтому нам следует продолжать делать вид, что немногочисленные шведские нацисты представляют по меньшей мере такую же большую угрозу для шведских евреев, как и во много раз более многочисленные сторонники ХАМАС.
Мы также продолжим делать вид, что угрозы в адрес критиков ислама, убийства осквернителей Корана и нападения на посольства — это проблемы, которые можно решить с помощью более строгого закона об общественном порядке. И направленная против Швеции кампания об изъятии мусульманских детей, конечно же, не имела никакого отношения к чьему-либо происхождению или религии.
В таком отношении нет ничего благородного. Больше всего страдают самые слабые, часто это представители тех же меньшинств, которые, как говорят, страдают от «риторики». Шахида могла бы быть жива сегодня, если бы вопрос чести семьи не заглушался на протяжении десятилетий. 12-летней Адриане не пришлось бы умирать, если бы Швеция поступила так же, как Дания: давно прекратила иммиграцию, отказалась признавать сегрегацию и приняла жесткие меры против организованной преступности до того, как та успела окрепнуть и превратиться в гидру.
Страдают старики и дети, те, кто находится в «неправильном» месте, те, кто живет в «неправильном» районе.
Об убийце из Örebro
К этому следует добавить непоследовательность и лицемерие Магдалены Андерссон. Во всех остальных случаях социал-демократы хотят быть партией, которая говорит о недостатках в системе социального обеспечения. Именно сокращением ресурсов для школ и социальных служб объясняется неконтролируемый рост числа членов преступных группировок в нашей стране. Для социал-демократа самым важным ответом всегда является выделение большего количества средств на социальное обеспечение.
Почему не сейчас? Почему Магдалена Андерссон не освещает недостатки школы? Действительно ли преступник получил необходимую ему помощь именно тогда и там? Разве государство всеобщего благосостояния не подвело в какой-то степени человека, который годами жил в полной изоляции, страдал от нейропсихиатрических проблем, был лишен социальных льгот и не имел возможности наладить контакты, необходимые для трудоустройства?
Ожидая, пока полиция обнаружит мотив, возможно, идеологический, а возможно, и нет, для политика было бы естественно прокомментировать то, что известно, а не то, что еще неизвестно. Если вы лидер ведущей шведской партии всеобщего благосостояния, то здесь есть о чём порассуждать. Но Магдалена Андерссон предпочла пойти на риск раскола общества и возложить вину на своих политических оппонентов.
«Слова имеют значение», — завершила по телевидению свой проникновенный призыв лидер оппозиции. Да, она права. Ее собственные слова — лишь мокрое одеяло над разговором, который только что начался, разговором о проблемах настолько масштабных, что мало кто может вынести осознание их масштаба.
Слова Магдалены Андерссон создают именно то чувство незащищенности и разобщенности, которое, по ее словам, ее беспокоит. «Правительство хочет сделать вам плохо», — вот что вдалбливают в уши те, кто утверждает, что стремится к единству и сплоченности.
