Jakob Sjölander: Инклюзия и агрессия
Все будут вместе. Так звучал лозунг социал-демократов перед выборами 2006 года. Мне лично мне слышится в этом угроза: "Все будут вместе - хотят они того или нет". Хотя в наши дни этот лозунг забыт, коллективистская идея продолжает жить среди левых, и сегодня ее часто связывают с концепцией «инклюзивности».
Каждому хочется быть принятым окружением. Проблема в том, что не все хотят быть частью одного и того же сообщества. Лично мне, например, недостаточно расстояния вытянутой руки от различных групп социалистов, феминистов, исламистов и экологических фанатиков. Они однако, кажется, не понимают, что и им следовало бы держаться от меня подальше, поскольку я так же далек от них, как они от меня. Возможно, это потому, что рвение к инклюзивности — всего лишь риторика. Когда говорят, что вместе должны быть все, это не включает шведских демократов, либертарианцев, консерваторов, мужчин, белых, гетеросексуалов и христиан. Понятно само собой, что вместе должны только добрые и праведные. Иксклюзивность может быть очень эксклюзивной, зарезервированной для достойных.
Но риторика инклюзивности часто непримирима. Тон обвиняющий. Инклюзивности все время не хватает, и в этом кто-то же виноват. Обычно белый богач, который не платит достаточно налогов или выступает за ограничение прав человека устраивать взрывы на лестничных клетках. Таким образом, риторика инклюзивности используется в качестве оружия в дебатах. Присоединяйтесь все, и к черту тех, кто лезет с трудными вопросами!
Лично я думаю, что стремление к инклюзивности на самом деле увеличивает нетерпимость. Все должны быть вместе в борьбе против тех, кто не хочет, чтобы все были вместе. Если мы все будем вместе в одной группе, это относится также и к тем, кто не хочет присоединяться. И тут возникает вопрос: а почему они говорят «нет» теплому и доброму единству? Да потому что они — зло. Они изменники. Предатели. Мы, люди, можем плохо относится к нашим врагам, но самую жгучую ненависть мы оставляем для предателей.
Основная проблема с инклюзивностью заключается в том, что люди хотят разного. Часто эти желания противоречат друг другу. И тогда на помощь приходит одно из великих благословений свободы. Возможно свобода не позволяет нам решать великие вопросы о том, что следует делать, но она дает возможность избегать их. Свобода позволяет различным людям и группам делать то, что они хотят. Таким образом, каждый может быть счастлив или, по крайней мере, несчастлив по-своему. Но если всех включить в одну группу, это не сработает. Если все будут вместе в одной и той же группе, только некоторые смогут получить то, что хотят, и это будет политическое руководство. Инклюзивность противоречит свободе. Свобода требует, чтобы людям было позволено идти своим путем, то есть исключать самих себя.
Стремление к сообществу и инклюзивности является одним из самых сильных в природе человека. Мы стадные животные. Из этого стремления к общности вырастает в нас как лучшее, так и худшее. Есть дружба, семья, любовь, сотрудничество. Но стремление к общности настолько сильно, что у нас возникает искушение удовлетворить его насильно. Либо борясь с предполагаемыми врагами, либо расправляясь с теми, кто, по нашему мнению, паразитирует на сообществе. Мы не можем избежать вопроса о том, кто принадлежит группе и поэтому достоин любви, а кто враг или предатель. Когда мы выбираем, кто с нами, трудно не выбрать и тех, кто против нас. Любовь — спутник ненависти. Если мы совершим ошибку, включив «всех», то вскоре обнаружим, что оказались в компании людей, которые нам не нравятся или которым не нравимся мы.
Свободное и хорошо функционирующее общество следует простому принципу: ты делаешь, что хочешь, а я делаю, что подходит мне. Живи и давай жить другим. Не все должны быть вместе, ведь мы идем к разным целям.