Jonas Andersson: Прайд — ложь, подчинение и власть

Я сижу в тени летней шведской зелени и размышляю о систематической лжи, которая десятилетиями формировала наше восприятие реальности и доминировала в общественных дискуссиях. Она настолько обширна, что её практически невозможно охватить. Но она существует. Думаю, шведскому народу пора проснуться. Во имя любви.

Мы усвоили, что «общественное вещание» беспристрастно и нейтрально, что Dagens Nyheter — буржуазная» газета, что шведский «патриархат» угнетает женщин, что ислам — религия мира, что мы должны доверять «науке» и верить в Грету, иначе планета сгорит.

Нам говорят, что массовая иммиграция прибыльна, а ядерная энергетика нерентабельна, что в Швеции нет культуры, но что Ид аль-Фитр — шведский праздник, что социал-демократы хотят сделать Швецию более шведской, что Трамп — фашист и друг Путина.

И, не в последнюю очередь, что «Прайд» — не левая организация.

Шведский народ завален ложью как со стороны политиков, так и со стороны СМИ. И, будучи народом, исторически принадлежащим культуре доверия и консенсуса, мы позволили лжи укорениться, стать нормой и, в конечном итоге, повлиять на исход выборов. Именно так и рассчитывали те, кто стоит за этой ложью.

Но давайте остановимся на Прайде.

Крупнейший и самый известный фестиваль Швеции. Движение, которое возвеличивается повсюду: от пожарных станций и муниципальных зданий до городских автобусов, частных компаний, СМИ, полиции, армии и гражданского общества. Повсюду радужные флаги. Повсюду – сигналы добра. Повсюду – показная солидарность с воображаемой несправедливостью.

Но каких свобод на самом деле не хватает ЛГБТК+ людям в Швеции? Где же несправедливость?

Ответов нет – по одной простой причине: вся конструкция основана на лжи. Прайд больше не связан с правами гомосексуалистов. Возможно, когда-то так было. Но сегодня цель изменилась, исказилась и стала совершенно иной.

Как и многие другие движения – от женских организаций до экологического активизма, антирасизма и движения за мир – Прайд превратился в аппарат власти. Платформу для распространение социалистических идей. Речь идёт не о равенстве, а о контроле. О захвате влияния посредством морального шантажа – в ущерб свободе, безопасности и праву простых людей думать самостоятельно.

Стратегия проста, но эффективна: захватить то, что представляется хорошим. Выделить группу, которая якобы угнетается. Создать языковое принуждение: если ты добр, то ты с нами. Если нет – ты женоненавистник, отрицатель изменения климата, расист, фашист, поджигатель войны, исламофоб, трансфоб, гомофоб или – в лучшем случае – невежда.

Это коварная, но эффективная стратегия. Большинство шведов не являются ни злыми, ни особенно упрямыми. Они не хотят спорить. И, прежде всего, они не хотят, чтобы их представляли злыми. В обществе, где неверное мнение может означать потерю работы, друзей или безопасности, проще всего сдаться.

Но для того, чтобы эта манипуляция сработала, требуется эффективный информационный туман – постоянное отрицание идеологической реальности. Именно поэтому всегда говорят, что Прайд аполитичен. Что он только о любви. Они тщательно следят за тем, чтобы в публичных документах не было никаких формулировок о левой принадлежности. В то же время, все – внутри движения – точно знают, как обстоят дела.

Я звоню Йоргену Вехмонену с Аландских островов – гомосексуалу, консерватору и бывшему участнику Прайда. Я хочу услышать мнение того, кто действительно понимает, есть ли в моих мыслях хоть какой-то смысл.

Многие говорят, что Прайд – это инклюзивность и разнообразие, но как это воспринимаете вы, гомосексуалист с консервативными ценностями?

– Сегодня я не чувствую себя желанным гостем ни в самом движении, ни в RFSL [организация, защищающая права сексменьшинств]. Партия Medborgerlig Samling заблокирована, хотя у них был лидер-гомосексуал. И «Шведские демократы» тоже заблокированы. Я был на прайде в 1989 году, во время недели освобождения, и тогда речь шла о том, что нам нельзя жениться и иметь детей. Но сейчас всё полностью сошло с рельсов.

Можете ли вы привести пример свободы и права, которых у вас, как у гомосексуалиста, нет сегодня?

– Да, только одно, если это вообще право. Мы, например, не можем сдавать кровь, хотя мне это и не нужно. Не знаю, отменили ли это или нет, ведь кровь всё равно проверяется.

Считаете ли вы, что в общественной дискуссии есть место для гомосексуалов с традиционными или буржуазными ценностями?

– Ответ: нет. Не на публике, только приватно.

Йорген продолжает рассказывать о своих чувствах:

– Я прежде всего человек, меня нельзя просто назвать геем, это само по себе ничего не значит. Я бы никогда не стал подчеркивать свою гомосексуальность, чтобы что-то получить или попасть в квоту. Я хочу чего-то достичь или получить работу, потому что я — это я. Потому что я говорю что-то разумное или делаю что-то разумное. И то, что я гей, не играет никакой роли.

Прайд — это левая организация?

– Абсолютно. Это не просто левая организация, а левоэкстремистская. Если бы я сегодня открыто выражал правые взгляды и хотел участвовать в Прайде, меня бы просто ненавидели. Меня бы и близко не подпустили, потому что я голосую за Шведских демократов. Очевидно, что Прайд — это политический и крайне левый проект.

Что вы скажете о том, что палестинским активистам разрешили присоединиться к Прайду?

– Что это за люди, они что, совсем с ума сошли? Хамас сбрасывает нас, гомосексуалистов, с крыш. Я не понимаю, что творится у них в головах.

Прайд стал могильным памятником тому, что когда-то было движением за свободу. Рождённым из мужества, из отчуждения, из мечты быть собой в обществе, которое говорит «нет».

Но когда были достигнуты настоящие победы – право любить, жить открыто, вступать в брак и иметь детей – борьба нуждалась в новой цели. В новом угнетении. А там, где настоящего угнетения нет, его придумывают заново, в словах, в символах, на утончённом языке политики идентичности.

Итак, борьба оборачивается внутрь. Против самих себя. Против таких людей, как Йорген, которые осмеливаются быть по-настоящему свободными. Которые любят свою страну, свои традиции – и которые отказываются позволить своей сексуальной ориентации стать входным билетом в сообщество мнений, которых они не разделяют.

Потому что именно этим и стал Прайд: сообществом не любви, а верности социалистическому мировоззрению. Миром, где левые всегда правы, где ислам всегда жертва, и где любой, кто отказывается участвовать в радужной хореографии, изгоняется из сообщества.

И, возможно, именно в этом и заключается настоящая печаль – не в размахивании флагами или борьбе за власть, а в похищеном доверии.

Что слово «любовь» стало оружием. Что мы больше не можем знать, где правда, потому что ложь носит форму, имеет официальный логотип, радужные фильтры и улыбку премьер-министра. Многие из нас чувствуют это сейчас: свобода, настоящая, заключается в том, чтобы сказать «нет». Не идти в колоннах. И видеть всё таким, как оно есть.

Потому что иногда самое лучшее, что можно сделать, — это отказаться играть в их игры.

https://samnytt.se/pride-ar-inte-vad-du-tror-att-det-ar-lognen-lydnaden-och-makten