О жизни польского писателя Антония Слонимского
Антоний Слонимский родился в Варшаве 15 ноября 1895 года в интеллигентской семье ассимилированных евреев. Его отец, Станислав Слонимский, был известным столичным врачом, а мать, Мария Эугения Гольдман — ревностной католичкой, занималась благотворительностью. Пани Эугения не имела большого влияния на сына, и, вероятно, именно наперекор ее стараниям воспитать Антония в религиозном духе, тот смолоду сознательно выбрал позицию агностика и антиклерикала, что, впрочем, не помешало ему впоследствии стать одним из ведущих фельетонистов католического журнала Tygodnik Powszechny.
Роль же отца в формировании литературно-художественных вкусов Антония, его политических симпатий и жизненных ориентиров в целом трудно переоценить. Станислава Слонимского хорошо знали в среде варшавских литераторов, актеров и художников. Все свободное время он проводил в кофейнях и театрах, бесплатно лечил малоимущих, обожал дискутировать на политические темы (был сторонником Польской социалистической партии), славился чувством юмора, а его афоризмы передавали из уст в уста.
Антоний боготворил отца и — не без проникнутого самоиронией снобизма — постоянно упоминал его в частных беседах и мемуарах, подчеркивая, что благодаря папе он воспитывался в благоприятной атмосфере старой варшавской либеральной интеллигенции, и что тот дружил не только с Болеславом Прусом, но и с Юзефом Пилсудским, который в период конспиративной деятельности, случалось, ночевал у доктора Слонимского на диване.
В 1916 году в результате болезни умер отец, Антонию пришлось зарабатывать на жизнь самостоятельно. Он устроился иллюстратором в сатирическую газету Sowizdrzał («Балагур»), где открыл в себе подлинный литературный талант.
Наибольшую славу Слонимскому принесли фельетоны, которые с 1924 по 1939 год выходили на последней странице журнала Wiadomości Literackie под заголовком «Еженедельные хроники». В межвоенный период это были самые популярные фельетоны, формировавшие мысль либеральной интеллигенции.
Слонимский прошел мировоззренческую эволюцию от анархизма, которым восхищался в юные годы, начитавшись Петра Кропоткина, до пацифизма, к которому перешел под воздействием Герберта Уэллса. От автора «Войны миров» Слонимский перенял рационализм, веру в науки, прогресс и убежденность, что можно и нужно изменить мир таким образом, чтобы в нем не было места оружию и границам.
Слонимский также резко высказывался о политических и мировоззренческих проблемах. Поначалу он поддерживал Пилсудского. Однако, по мере того, как в правлении Пилсудского нарастали авторитарные тенденции, Слонимский разочаровался в его политике и занял критическую позицию по отношению к режиму санации.
В «Еженедельных хрониках» он постоянно предупреждал об опасности фашизма, который считал главной угрозой мирной жизни Европы, а московские показательные процессы открыли ему глаза и на большевистскую Россию. За шовинизм и ксенофобию он неустанно критиковал и высмеивал эндеков, а особенно яростно атаковал их после убийства первого президента Польши Габриэля Нарутовича в декабре 1922 года.
Ненависть между Слонимским и националистами была взаимной: правые публицисты не прекращали антисемитских нападок на него, отказывая в праве быть поляком. Ввиду этого факта представляется странным, что Слонимский, как и Тувим (хотя значительно чаще и злее) критиковал еврейство, иногда повторяя за антисемитами несправедливые и оскорбительные стереотипы.
Уже после войны Слонимский объяснял свои нападки на евреев борьбой против их обскурантизма и нежелания интегрироваться в польское общество.
Слонимский испытывал внутреннюю потребность по тем или иным причинам бороться против еврейства, хотя, с момента прихода Гитлера к власти в Германии и принятия Нюрнбергских расовых законов, он постепенно усмирил свой критический пыл.
Тем не менее после Холокоста все его антиеврейские эскапады не забылись. Так, например, в разгар антисемитской кампании в марте 1968 года первый секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии Владислав Гомулка во время встречи с партийным активом, которая транслировалась на всю страну, процитировал в своей речи антиеврейский фельетон Слонимского от 1924 года «О раздражительности евреев».
Начало Второй мировой войны вынудило Слонимского вместе с женой, художницей Яниной Конарской, бежать от нацистов, поскольку писатель не только обладал характерной семитской внешностью, но и называл Гитлера в фельетонах «шутом».
В Париже было опубликовано одно из самых известных стихотворений Слонимского «Тревога». Его строки: «Внимание! Внимание! Объявляю тревогу в городе Варшава!» (Uwaga! Uwaga! Ogłaszam alarm dla miasta Warszawy!) стали символом столицы, оказывающей сопротивление захватчикам.
В Лондоне Антоний Слонимский начал издавать ежемесячный журнал Nowa Polska, который финансировался польским правительством в изгнании, а значит, поддерживал политику Сикорского. На страницах журнала Слонимский создавал образ новой Польши — толерантной и многонациональной страны, признающей равноправие всех своих граждан.
В апреле 1946 года Слонимский возглавил международную литературно-театральную секцию ЮНЕСКО как представитель Польской Народной Республики. От него окончательно отвернулось лондонское эмигрантское сообщество, зато открылся мир международной и британской культурной элиты.
Слонимский все чаще задумывался о возвращении в Польшу, однако это непростое решение он принял только через несколько лет. За это время он успел поучаствовать в работе комиссии, готовившей текст Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН в декабре 1948 года.
На родину писатель вернулся в августе 1951 года с надеждой, что ему удастся оставаться в стороне от политических игр и не придется прислуживать власти. Однако пришлось.
По непонятным для нас причинам в ноябре 1951 года в партийной газете Trybuna Ludu Слонимский осудил Чеслава Милоша, который, публично объявив в нашумевшей статье «Нет» (1951) о том, что разрывает сотрудничество с коммунистическим режимом, остался на Западе.
Милош ответил открытым письмом в парижской «Культуре», обвинив своего оппонента в трусости, конформизме и желании обогатиться.
До оттепели, начавшейся в Польше в октябре 1956 года, Слонимскому довелось сделать еще несколько сервильных жестов, которых он стыдился до конца жизни. Таких, например, как стихотворение «Портрет Президента» (1955) в честь Болеслава Берута.
Когда же обещания демократизации и социальных реформ оказались иллюзией, Слонимский постепенно стал важной фигурой польской демократической оппозиции и духовным ментором младшего поколения оппозиционеров.
Адам Михник, который в течение нескольких лет был секретарем Слонимского, а потом — его близким другом (они вместе устраивали акции протеста), вспоминал о своем учителе как о человеке, который «защищал свободу слова и тех, кто оказался за решеткой из-за своих убеждений, защищал правду в общественной жизни».
Антоний Слонимский умер 4 июля 1976 года от травм, полученных в автомобильной аварии по пути в Дом творчестваю. Он похоронен на кладбище под Варшавой на территории Общества незрячих.