Позиция Оппозиция

"На кухне было много народу. Люди, привыкшие к просторному жилью, не могут даже представить, как много людей может поместиться на кухне за маленьким раскладным столом, уставленным простой выпивкой и закуской. За столом был обычный для таких посиделок страшный галдёж, который поначалу мне показался совершенно сумбурным, потом я разобрал, что спор идёт исторический, чем была хороша или плоха царская власть и стоило ли её сокрушать. Главной спорщицей была молодая женщина, Адель Найденович, которая, как я понял, была уже диссидентка со стажем, в шестидесятых годах «оттянула» свой срок в лагере, но от убеждений своих не отказалась. И сейчас она занималась чем-то таким, что вполне могло привести к новому сроку. Только что, побывав на допросе у следователя, рассказывала, как резко она ему отвечала и как он был разочарован, что ничего от неё добиться не смог. Все слушали её с большим почтением. Большинство из собравшихся в лагерях ещё не сидели и испытывали к ней уважение, с каким когда-то люди, оставшиеся в тылу, относились к заслуженным фронтовикам. От рассказа о допросе в Лефортово разговор легко перекинулся в историю, и та же дамочка, не стесняясь приблизительности своих знаний в данном вопросе, стала утверждать, что царская власть была вполне гуманной. Николай Павлович (так почтительно она называла Николая Первого) был хорошим и добрым царем, покровительствовал Пушкину, и шеф жандармов Бенкендорф тоже был к Пушкину милостив... Разговор перешёл к периоду уже следующего царствования, к убийству Александра Второго. В связи с этим событием были упомянуты народовольцы и Софья Перовская.
На это упоминание Найденович отреагировала яростно:
— Ах, эти народовольцы! Ах, эта Перовская! Если бы я жила тогда, я бы задушила её своими руками.
Тут я не удержался и сказал:
— Вы на себя наговариваете. Перовскую вы бы душить не стали.
Найденович возбудилась ещё больше.
— Я? Её? Эту сволочь? Которая царя-батюшку бомбой… Клянусь, задушила бы, не колеблясь.
— Да что вы! — сказал я. — Зачем же так горячиться? Вы себя плохо знаете. В то время вы не только не стали бы душить Перовскую, а наоборот, вместе с ней кидали бы в батюшку-царя бомбы.
Она ожидала любого возражения, но не такого.
— Я? В царя-батюшку? Бомбы? Да вы знаете, что я убеждённая монархистка?
— Я вижу, что вы убеждённая монархистка. Потому что сейчас модно быть убеждённой монархисткой. А тогда модно было кидать в царя-батюшку бомбы. А уж вы с вашим характером непременно оказались бы среди бомбистов."

Так описал А. П. Найденович В. Войнович и оказался своём ретро-прогнозе совершенно прав.

В 90-е годы исторические ветры изменились Адель Петровна стала пламенной... коммунисткой. Несмотря на свой почтенный возраст, Адель Петровна в 90-е годы с юным пылом вступила в... нет, не в КПРФ, эта партия совершенно не отвечала её характеру и темпераменту, а в лимоновскую партию, и состояла в ней вплоть до её запрета.

Вот типичный отрывок из её статьи 2007 года: "Недавно перечла "Былое и думы". Какая глыба разума, рыцарства, благородства! При его [Герцена] имени у меня выступают слёзы. Так дорог нам этот великий сын России, титан совести и мысли. И где сегодня все его злопыхатели, все эти Катковы, Муравьевы, даже цари? А он один выступает из ушедших времён, точно на него падает небесный луч. Его любят, обожают, читают, его именем названы тысячи улиц в стране. Муза истории оставляет в истории только достойное."

https://maysuryan.livejournal.com/714643.html
https://ru.m.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87,%D0%90%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%B0